О любви высоким слогом

Аномалия

ПЕРВЫЙ ДЕНЬ ВЕСНЫ!

Ступая осторожно в тишине
По белым покрывалам февраля,
Придет сегодня вечером ко мне
Моя Весна, любимая моя.

Я знаю, что она знакома всем,
И это происходит каждый год,
Но, как мальчишка, радуюсь весне
И почему-то непонятно горд.

Как будто я причастен к небесам,
Как будто март - предвестник перемен.
Не улыбайтесь, я ведь знаю сам,
Что никуда не деться от проблем.

А юная, наивная Весна,
Без жизненного опыта совсем,
Как девочка красива и стройна
Спешит по снегу, или по росе.

Она найдет дорогу и без карт,
Стремительна, свободно и нежна.
И к нам придет, когда наступит март...
У каждого из нас - своя весна!

sergych

В зимнюю ночь

Как ты живёшь в своей снежной тиши?
Что ешь на завтрак? Что думаешь нА ночь?
Звёзды в сугроб тихо падают навзничь…
Ночь темнотою по крышам шуршит…

Томно мерцает в заветном окне
Свет одиноко сгорающей свечки.
Куришь табак – выдыхаешь колечки,
Дымом рисуешь судьбу на стене.

Мир замерзает в объятьях зимы,
Черною кошкой ночь трётся об ногу…
Карты пророчат мне скоро дорогу –
Есть вероятность, что встретимся мы.

А на листе оживает строка.
Мысли к тебе улетят этой ночью.
Я босиком прибегу, если хочешь,
По белоснежно-седым облакам.

В вальсе закружится звёздная гладь,
Ночь себе вяжет накидку из кружев…
Только сама не пойму: почему же
Главное я не посмела сказать?..

/Наталья Маржан/

Аномалия

Люблю безоглядно, люблю безрассудно.
Люблю изнутри, неразумно, подспудно.
Люблю нескончаемо, в чем-то наивно,
Люблю и развратно, и слишком невинно.
Люблю растревоженно, невообразимо,
Люблю потому, что ты просто любимый.
Люблю осторожно, люблю без опаски,
Люблю так, как принца, из девичьей сказки.
Люблю я восторженно, нежно и сладко,
Люблю, потому что всё в полном порядке.
Люблю изначально, навечно, прекрасно
Люблю так глубинно, что даже опасно.
Люблю нерушимо, фундаментально,
Люблю единично и феноменально.
Люблю я и ласково, и грубовато,
Люблю, и любовью бескрайно богата.
Люблю горделиво, чувствительно, томно,
Люблю и напористо, и слишком скромно.
Люблю постоянно, люблю запредельно,
Люблю плодотворно и жутко смертельно.
Люблю окончательно и неизменно,
И ты меня любишь не меньше, наверно...

sergych

Страшусь любви и... жажду!

Я понял, для чего ты мне дана,
О, гордая, такая, что не снилась!
«Не трогай преднамеренную милость»,-
Звенела упреждающе струна…

О, гордая, я знаю: Сатана,
Сначала ввергнув в меньший грех – унылость,
Тебя послал в страдания постылость
Огнем искристым терпкого вина!

Где силы взять молиться и молиться,
За прегрешенья лишь себя казня,
Когда к тебе стремлюсь я мыслью каждой?!

…Ты унеслась на царской колеснице -
Отчаянно, едва не сбив меня...
Я вслед гляжу: страшусь любви и... жажду!

/Анна Селиванова/

Аномалия

Поцелую отдаться с напором и страстью,
Надышаться тобой, раствориться в тебе.
Удержать этот миг, это сладкое счастье,
Этот пик, до сих пор бывший только в мечте.
Искупаться в объятьях, горячих и нежных,
Утонуть в глубине необъятной души,
И в глазах твоих карих, маняще-безбрежных...
Выплывать же из них ни за что не спешить.
Иссушить твои губы, самой истлевая,
От огня, что сжигает и мысли, и ум.
Безвозвратно в пучине желаний сгорая,
Замирая от чуда свершённости дум...
Надышаться тобой...сквозь дожди и туманы.
Сквозь пути и дороги, сквозь дебри разлук,
Раствориться в тебе, без тревог и обманов,
Навсегда поселяясь в кольце твоих рук.

sergych

Подари мне звезду…

Подари мне звезду-монетку,
Жёлтый ломтик луны в бокале…
Жизнь - смешная игра в рулетку,
Из которой сбежать - едва ли…

Жизнь ершиста, любовь - простудна:
Всё нутро пробирает кашлем.
Нам с любовью ужиться трудно,
Отпустить её – вовсе страшно…

Только сны – так легки и чудны,
Так обманчивы и нелепы:
В них из сахарной снежной пудры
Дед Мороз лихо звёзды лепит…

Ночь гнусаво жуёт верлибры,
Предсказуемо ставя точки…
Подари мне звезду, mein Lieber…
И луну - золотые щёчки…

/Ольга Кнорр/

Аномалия

Губы к губам – это так первозданно...
Нежность томленья... неистово, странно.
Руки сомкнуты на шее до боли,
Это не я... это споры с судьбою...
Трепет на коже... И капельки пота...
В жизни должна быть мажорная нота...
Души сольются в едином порыве...
Тело от сердца в глубоком отрыве...
Неповторимо любое мгновенье...
И поцелуи, с прикосновеньем.
Неразделимо с порывами чудо...
Чувство берется всегда ниоткуда...
Губы к губам – опаленные страстью...
Море эмоций... и... капелька счастья...

sergych

Первый день весны.

Свет, тень, меняя свой тон,
Звучали в прозрачной лёгкости льда.
Был день, звонил телефон,
На кухне текла из крана вода...
Давних дней неясный всполох
Чем же объяснить?
Отчего он мне так дорог, -
Первый день весны.

"Был день", - простые слова
В которых застыли время и свет.
Твой смех, звучащий едва
Сквозь серую россыпь прожитых лет.
И ещё глаза бездонной
Синей глубины,
Что смотрели так влюблённо
В первый день весны.

Как же просто и чудесно
Было нам на кухне тесной
Жить с весенним солнцем в унисон.
И любовь казалась вечной,
И душа была беспечной
И святой, как детский сладкий сон.

И пускай в бескрайней Лете
Канут наши сны.
Я когда-то жил на свете
В первый день весны.

/Сергей Трофимов (Трофим), альбом "Я живу в России", 2009/

Аномалия

Чем пахнет мужчина, знакомый едва?
Шампанским. Прогулкой. Цветочной пыльцой.
И кругом от этих мужчин голова,
Так пахнущих утром, зарей и росой.
Чем пахнет мужчина, идущий на штурм?
Идеями. Ужином. Клубом. Дарами.
Прибоем, несущим прохладу и шум,
Обещанным солнцем в нагрудном кармане.
Чем пахнет мужчина, согревший постель?
Доверием, силой и слабостью сразу.
Мелодией той, что играет свирель,
И ласковым сумраком в смеси с экстазом.
Чем пахнет мужчина, желанный тобой?
Бассейном из роз с тишиною на дне,
Надеждой, теплом, пеньем птиц и мечтой,
И страхом потери, пришедшим во сне.
Чем пахнет мужчина, достойный тебя?
Надежностью. Верностью. Пылом и страстью.
Любовью, разлитой за неба края,
И круглыми сутками полного счастья...

Аномалия

Для разных мужчин становилась я новой.
Для первого – дурочкой, чистый наив.
Второму казалось излишне суровой,
А что? Он мурчал надоевший мотив!
Для третьего музой явилась, богиней!
Он даже сваял для меня пьедестал!
Но мне не хотелось быть чьей-то святыней,
А может быть, просто меня он достал.
Четвертый созрел для семьи и для брака.
Его Бизнес-леди влекла за собой.
Был пятый сражен кулинарной атакой,
Блудницу во мне заприметил шестой.
И только один обнаружил все сразу:
Слияние воздуха, льда и огня...
Потом произнес оглушившую фразу:
"Ты – женщина! Подлинник... Жаль, не моя..."