[Аномалия]

Дым табачный воздух выел.
Комната -
глава в крученыховском аде.
Вспомни -
за этим окном
впервые
руки твои, исступленный, гладил.
Сегодня сидишь вот,
сердце в железе.
День еще -
выгонишь,
можешь быть, изругав.
В мутной передней долго не влезет
сломанная дрожью рука в рукав.
Выбегу,
тело в улицу брошу я.
Дикий,
обезумлюсь,
отчаяньем иссечась.
Не надо этого,
дорогая,
хорошая,
дай простимся сейчас.
Все равно
любовь моя -
тяжкая гиря ведь -
висит на тебе,
куда ни бежала б.
Дай в последнем крике выреветь
горечь обиженных жалоб.
Если быка трудом уморят -
он уйдет,
разляжется в холодных водах.
Кроме любви твоей,
мне
нету моря,
а у любви твоей и плачем не вымолишь отдых.
Захочет покоя уставший слон -
царственный ляжет в опожаренном песке.
Кроме любви твоей,
мне
нету солнца,
а я и не знаю, где ты и с кем.
Если б так поэта измучила,
он
любимую на деньги б и славу выменял,
а мне
ни один не радостен звон,
кроме звона твоего любимого имени.
И в пролет не брошусь,
и не выпью яда,
и курок не смогу над виском нажать.
Надо мною,
кроме твоего взгляда,
не властно лезвие ни одного ножа.
Завтра забудешь,
что тебя короновал,
что душу цветущую любовью выжег,
и суетных дней взметенный карнавал
растреплет страницы моих книжек...
Слов моих сухие листья ли
заставят остановиться,
жадно дыша?

Дай хоть
последней нежностью выстелить
твой уходящий шаг.

\В.Маяковский\

[Аномалия]

Я никогда не видела тебя,
Не прикасалась пальцами к ладоням.
Не видела, как шапку теребя,
Ко мне ты едешь в сумрачном вагоне.

Не слышала, как голос твой дрожит,
Сбиваясь... Обжигая робкой лаской.
Не слышала, как бешенно стучит
Родное сердце под теплом рубашки.

Разбросаны по свету злой судьбой
Все половинки, все кусочки наши.
Я с трубкой телефонной, не с тобой...
Мне до тебя не дотянуться даже...

[Аномалия]

Одиноко..-грустно..-холодно..

А тебе с ней очень холодно, должно быть.
Для неё непросто подобрать эпитет.
Эта штучка плачет, если сломан ноготь,
а того, что сломан ты, в упор не видит.

И друзья совсем не теми оказались,
кем считал их столько лет - в беде позналось...
А вокруг - лишь равнодушие и зависть,
и снобизм, и ослепляющая алчность...

"Всем плевать" - ты начинаешь в это верить...
Этот - скользкий тип, а та - эгоцентристка...
Неужели ты один способен ересь
вроде дружбы и любви принять так близко

к сердцу?!
- Нет... я той же крови, той же масти...
Как же вышло, что мы тянем друг без друга?
Потому-то и не могут встретить счастье
две разомкнутые части круга...

Туго:
одиноко..-грустно..-холодно..,- не так ли?
Очень скоро я приду тебе на помощь...
Твоя боль перетечёт в меня по капле...

Исцелившись, ты меня едва ли вспомнишь.

\Ксения Крючкова\

[sergych]

Разлучное

Так плохо всё, когда всё так тайком,
С трудом даются выдохи и вдохи,
И кофе прелый вкус и с молоком,
Так плохо, и не греет этот кофе.
Безумной мыслью рвутся провода,
А ты спокойно спишь и ты не слышишь -
В моей душе скребут всё не туда
Слепой мечты подопытные мыши,
Рисуют встречу двадцать лет назад
Без надобности ярких слов и строчек..
Тогда отвёл мечту я в детский сад,
А забираю лишь сегодня ночью.

Так пусто всё, в привычной пелене
Истаивают образы былого,
Всё реже я в тебе, а ты во мне
Встречаемся, чтоб обменяться словом.
Звонки молчат и чат, и Интернет -
Твоим решеньем затворились двери,
И где она одна из тех монет,
Что поймана рукою недоверья?
Тянусь как прежде, пробую достать..
Услышишь - нет? Ведь ты одна такая
Ни девочка, ни девушка, ни мать,
Что словом мог я обнимать, лаская.

Так странно всё, когда немой порыв
Заходится внутри безмолвным криком,
И, навсегда дыханье затаив,
Прощается с Орфеем Эвридика,
Отходит от наркоза голый нерв
С одним желаньем броситься обратно,
И от тоски внезапно озверев,
Бьют в кровь друг друга солнечные пятна.
Словам расти, пылать и сделать шаг
Навстречу, но они нестройно сникли,
Не смея, не умея заглушать
Одной души задушенные крики

/Виктор Граф/

[sergych]

Пальчики

"...у неё экзамен, она шлёт смс,
чтоб скрестил пальчики на удачу"

А пальчики мои всегда
к услугам Вашим
Сложу их крестиком - тогда
не будет страшно
Переплету/совью/скрещу
небеспричинно
Ну а зачем ещё спрошу
нужны мужчины?
Желать, окутывать, смущать
тела и души,
И заставлять стучать сердца
так непослушно,
Оберегать, дарить тепло,
надежды, встречи,
И открывать в потоке слов
себя и вечность

Вы завтра сможете взглянуть
на всё иначе,
Скрещу я пальчики и пусть
Вас ждёт удача

/На перекрещенную суть
укажет пальчик/

/Виктор Граф/

[sergych]

Укачает тебя в ладонях,
Разволнует бродяга-ветер..
Кто-то мысленно был и понял,
Этот кто-то за всё в ответе..
Этот терпко-смолистый запах
Далеко так и всюду рядом,
Он зелёные нежные лапы
За спиною у сосен прятал..
Янтарём увлеклась беспечным,
Обнимала светло и шало..
Отвечал он бессвязной речью,
Прижимаясь корой шершавой,
Под ногами пружинил хвоей
Это просто игра такая..
Ты дышала земным покоем,
Его прихотям потакая..

/Виктор Граф/

[Аномалия]

У нас говорят, что, мол, любит, и очень,
Мол, балует, холит, ревнует, лелеет…
А помню, старуха соседка короче,
Как встарь в деревнях, говорила: жалеет.

И часто, платок, натянувши потуже
И вечером в кухне усевшись погреться,
Она вспоминала сапожника-мужа,
Как век он не мог на неё насмотреться.

– Поедет он смолоду, помнится, в город,
Глядишь – уж летит, да с каким полушалком!
А спросишь: чего, мол, управился скоро?
Не скажет… Но знаю… меня ему жалко…

Зимой мой хозяин тачает, бывало,
А я уже лягу, я спать мастерица,
Он встанет, поправит на мне одеяло,
Да так, что не скрипнет под ним половица.

И сядет к огню в уголке своём тесном.
Не стукнет колодка, не звякнет гвоздочек…
Дай Бог ему отдыха в царстве небесном! –
И тихо вздыхала: – Жалел меня очень.

В ту пору всё это смешным мне казалось,
Казалось, любовь, чем сильнее, тем злее,
Трагедии, бури… Какая там жалость!
Но юность ушла. Что нам ссориться с нею?

Недавно, больная бессонницей зябкой,
Я встретила взгляд твой – тревога в нём стыла.
И вспомнилась вдруг мне та старая бабка, –
Как верно она про любовь говорила!

\Ирина Снегова\

[Аномалия]

Она всегда была немного кошкой...
Она любила спать и молоко,
И под перчаткой каждая ладошка
Скрывала пять изящных коготков.

Когда в больших глазах ее блестящих
Луна свой отражала свет слегка,
Она казалась кошкой настоящей,
Готовой для внезапного прыжка.

Она спала калачиком под пледом,
А иногда и вовсе не спала...
Но каждый день назло дождям и бедам
Была непринужденно весела.

Не каждый мог ее погладить шерстку,
Иной, кто часом мимо проходил,
Трепал за ушком... Но мечтала кошка,
Чтоб кто-то добрый кошку приручил!

Пушистый снег ей волшебством казался,
А шоколад – лекарством от разлук.
К рассвету нежный сон ее касался,
Во сне ей снилась пара теплых рук.

Она от скуки затевала игры,
Но вскоре уставала и от игр -
Так часто под шикарной шкурой тигра
Скрывался кот облезлый, а не тигр.

...Мерцает светом лунная дорожка,
Чуть слышен звук шагов ее в ночи,
Однажды навсегда уходит кошка,
Которую не смог ты приручить...

[Аномалия]

Я научилась просто, мудро жить,
Смотреть на небо и молиться богу,
И долго перед вечером бродить,
Чтоб утолить ненужную тревогу.

Когда шуршат в овраге лопухи
И никнет гроздь рябины желто-красной,
Слагаю я веселые стихи
О жизни тленной, тленной и прекрасной.

Я возвращаюсь. Лижет мне ладонь
Пушистый кот. Мурлыкает умильней,
И яркий загорается огонь
На башенке озерной лесопильни.

Лишь изредка прорезывает тишь
Крик аиста, слетевшего на крышу.
И если в дверь мою ты постучишь,
Мне кажется, я даже не услышу.

(А.А. Ахматова) Май 1912
Флоренция

[Аномалия]

И снизу лёд, и сверху — маюсь между...


И снизу лёд и сверху — маюсь между,—
Пробить ли верх иль пробуравить низ?
Конечно — всплыть и не терять надежду,
А там — за дело в ожиданье виз.

Лёд надо мною, надломись и тресни!
Я весь в поту, как пахарь от сохи.
Вернусь к тебе, как корабли из песни,
Всё помня, даже старые стихи.

Мне меньше полувека — сорок с лишним,—
Я жив, тобой и Господом храним.
Мне есть что спеть, представ перед Всевышним,
Мне есть чем оправдаться перед Ним.

(В.С. Высоцкий)
1980 г.